с парашютом, приземлился сильно обгоревшим, в тяжелом состоянии был отправлен в госпиталь. Всегда летал на боевые задания в кожаном реглане, а на этот раз вылетел защищать переправу в хлопчатобумажной гимнастерке. Вторая авиаэскадрилья лишилась своего мужественного комэска. Василий Мистюк умер от ран.
Несколькими днями раньше в воздушном бою был сбит Н. Прилепский, тяжело ранен в голову. Мы лишились сразу двух смелых, опытных летчиков.

Перелетаем ближе к Днепру. 111-й гвардейский полк ведет боевую работу с аэродрома Сосновка, 113-й — с аэродрома Глебовка (3 километра северо-западнее Пе-реяслава). По-прежнему вылет за вылетом на прикрытие переправ в районе Канева—Броваров.
Нелегко давалось продвижение на запад. Противник ожесточенно сопротивлялся. Но мощь Советской Армии непрерывно росла. Наша авиация, которую немецко-фашистское командование сбросило со счетов в первые же месяцы войны, стала грозой для гитлеровской люфтваффе. Нашим летчикам действительно не было равных в мире.

Командира эскадрильи  111-го гвардейского истреби-тельного  авиаполка  Петра  Гнидо  сама  природа  наградила   изумительными  способностями    к   летному  делу. Он  в  воздухе   чувствовал  себя  лучше,     чем  на земле. Умея блестяще выходить из самых трудных положений, он обладал  ценным даром видеть  все небо боя,  молниеносно   оценивать   обстановку   и   принимать   решение, обеспечивающее победу.  Однажды при сопровождении штурмовиков  его  глазам  предстала такая  картина.  На-встречу  шли     три группы     вражеских  истребителей:   в верхнем  ярусе   четыре  «фокке-вульфа»,   во  втором  — шесть,   внизу,  на  бреющем,   неслась   четверка   «мессер-шмиттов».    Для    «илов»    создалась    серьезная    угроза. Гнидо немедленно    перестроил боевой    порядок своей группы   «лавочкиных».   На   флангах  строя   штурмовиков